Зазеркалье советской повседневности, или как вещи переме[и]рили человека
Посреди бывшего амбара в центре Москвы лежит круглый синий ковер. Даже при желании его вряд ли возможно представить в какой-нибудь реальной детской. И, конечно, ни над одной люлькой не висела такая гигантская игрушка-карусель, чья исключительная роль вовсе не в развлечении малыша. Можно подумать, младенец знает что-либо о скуке. Яркие цвета опорными точками расширяют его зрительские горизонты, пока он – планета, вокруг которой и правда крутится вселенная, во всяком случае, плеяда игрушек этой надкроватной карусели.
Для взрослых, отучившихся быть детьми, у ковра другие заботливые взрослые написали пояснение: «в инсталляцию можно зайти, лишь сняв обувь». Первое – ступить на музейный (!) объект, второе – разуться. Два разрешения одно за другим разрушают усвоенную модель поведения музейного посетителя. Особенно травматично, если экзамен по культуре поведения он сдал на отлично. Словно алгоритм решения принял обратный поворот, и цвета светофора обменялись своими значениями. Но если говорить о снах, мечтах, фантазиях и прочих образах, которыми полнится голова (подсказка: котелок, репа, кочан …), не попадаем ли мы в зазеркалье устоявшейся жизни, чтобы снова обрести в ней живительный пульс?
Среди детских голосов в записи, в режиме реального времени раздается басистый голос рассказчика. Он озвучивает увиденное: на ковре разбросано лего, погремушка состоит из разных пластиковых игрушек советского времени. «Идея в том, – продолжает голос, – если Вы пришли с детьми – чтобы можно было их оставить здесь». Конечно, если Вы не принесли шаловливого ребенка в себе – кому разлечься на ковре под кружащейся каруселью машинок, собачек и куколок?
В случае выставки «Сны Москвы» выход «за рамки» – не только красивый контур воображения, но вполне опредмеченный образ. За барочной рамой – пленительная пустота меж прочих интерьерных героев – машинки, стула, абажура… Остается только войти в за-граничный предметный мир и взглянуть на себя с его стороны.
В ловушку этого приема посетитель попадает с первым шагом в выставочное пространство. Вместе с ним он включается в театрализованную историю, в которой ему отведено свое, и весьма непривычное, место. Только из этой точки становится возможен диалог с миром, который в этой истории представляют обычно молчаливые вещи. Образ мира как сферического кинотеатра вокруг человека разбивается на множество равнозначных вселенных, – в которых человек буквально слышит вещи.
Когда прислушиваешься к предметам, словно увиденным впервые, в памяти возникают неожиданные цепочки образов. Так Иосиф Бродский, для которого «вещный» мир был очень важен, детально описывает содержимое шкафов в «Полутора комнатах». Отнюдь не с целью сухой фиксации предметов, принадлежавших его родителям: «Задним умом понимаешь, что содержимое этих шкафов можно сравнить с нашим общим коллективным бессознательным; в то время такая мысль не пришла бы мне в голову. Все эти вещи были без преувеличения частью родительского сознания, служили им знаками памяти — о местах и временах задолго до моего появления; об их совместном и раздельном прошлом, об их собственной юности и детстве, о другой эпохе, едва ль не о другом веке».
Для разных поколений посетителей диалог с вещами на выставке будет строиться по-разному. Но у каждого есть возможность ненадолго уснуть и заново открыть себя в настоящем мире, пусть и очнувшись от московских, и, в общем-то, советских сновидений.
Текст: Марина Крышталева
Выставка «Сны Москвы» продлится в «Музее Москвы» на Зубовском бульваре до 20 марта 2019 года.